Почему Карл Лагерфельд лгал о возрасте? Интервью с автором книги о нем

«Культура» (АКИpress) — Интервью с Уильямом Миддлтоном, автором книги о жизни легендарного дизайнера модного дома Шанель Карле Лагерфельде «Paradise Now: The Extraordinary Life of Karl Lagerfeld».

Интервью было проведено эксклюзивно для членов Hollywood Foreign Press Association и предоставлено членом HFPA Асель Шерниязовой.

Copyright HFPA©

- Благодарю вас за то, что выделили время для интервью. У нас миллион вопросов к вам. Вы сказали, что Карл не был склонен к ностальгии, а как вы сами находились на границе между ностальгией и необходимостью сохранить объективность во время совместной работы с ним, а также в процессе написания этой книги? Ведь эта грань может быть очень размытой.

- В книге очень много ностальгии. Карл, пока был жив, никогда не хотел выставки о своей жизни и никогда не хотел книг о себе. Только после его смерти 19 февраля 2019 года стало возможным писать о нем. Я бы не пытался написать эту книгу, когда он был жив, потому что он был очень сосредоточен на настоящем и будущем.

Последний раз я видел его в 2016 году, и я тогда работал над другой книгой об искусстве, которую писал в течение многих лет. В ту встречу я ему сказал: «Хочу, чтобы вы знали, что когда эта книга будет закончена (по-моему, она будет хорошей), я хочу поговорить с вами о возможности написания книги вместе». Он ответил: «Ох!». И он покачал головой, и, конечно же, он не сказал «нет», но он не сказал и «да» тоже, потому что не хотел этого. Он не хотел фокусироваться на прошлом. Считал, что это похоронная тема и говорит о том, что жизнь закончена.

- Расскажите о первой встрече с Карлом и какое впечатление вы унесли с собой?

- Первая встреча случилась в январе 1995 года. Я немного пишу об этом в книге: я был журналистом и поехал делать то, что называется превью, то есть мы были первыми. Women's Wear Daily тогда была, безусловно, самой важной газетой женской модной индустрии. Это была единственная ежедневная женская газета. Она занимала очень важное положение в жизни парижских дизайнеров и дизайнеров по всему миру. Моя работа заключалась в том, чтобы ходить к этим дизайнерам за семь-десять дней до того, как они представляли свои коллекции. Мы были первыми, кто видел, что они собираются показать и первыми, с кем они обсуждали коллекцию.

Итак, в первый раз я встретился с ним в студии Шанель. И первое, что меня поразило, это то, что за десять дней до большого показа мод в студии царила чрезвычайная суета. Тогда дом был меньше, чем сегодня. Вы поднимались на небольшом лифте и оказывались в студии, где работала дюжина человек. Также в студию приходили модели из задней двери. Там работали члены ателье, а Карл сидел за полукруглым столом. В то время он был одет в черные бесформенные японские костюмы, носил очки и при нем был веер.

Первое, что меня поразило, у него было качество, которое имеют очень немногие люди. Когда он приветствовал вас, пожимал вам руку, смотрел на вас, было чувство, как будто никого другого там не было. Он полностью сосредоточен на том, с кем он говорит. И это очень редкое и красивое качество. Так что одной из первых вещей, которую я почувствовал, было то, что он намного теплее, чем я ожидал, до встречи он казался мне немного пугающим и жестким. Я упомянул об этом в книге, написал: «Я редко встречал людей, у которых есть настолько пугающий и сложный образ, но когда вы их узнаете, вы понимаете, что они оказываются намного теплее, добрее и даже трогательнее». Карл прокомментировал: «Лучше так, чем наоборот». Интересно, потому что, я думаю, что мы все знаем многих людей, у которых обратная ситуация, у которых очень позитивный публичный образ, но реальность несколько иная. Вот такие мои первые впечатления.

- Уильям, вы упомянули его внешний вид, его очки и прочее, то есть образ, который видели люди, знавшие его моду. Для них это было единственным впечатлением и знанием о нём перед прочтением вашей книги, которая, как я считаю, действительно раскрывает его во многих увлекательных деталях. Для меня самыми запоминающимися вещами были то, как сильно он был тронут, когда выиграл премию Woolmark, то каким он был подростком. Есть также анекдот о том, как он удалил Ив Сен-Лорана с фотографии, фотошопом, вычистив его изображение. Эти моменты на меня произвели впечатление.

А что стало для вас ключом к его личности, что вызвало у вас большой восторг и момент «озарения»?

- Таких моментов было довольно много. Один из первых был связан с тем, как он всегда лгал о своем возрасте. Он всегда делал себя на пять лет моложе. Сначала я подумал, что это тщеславие. Все хотят быть моложе. Но он всегда был последовательным в своих заявлениях. В своих интервью на протяжении многих лет он всегда вычитал пять лет из настоящего времени.

Один из ключевых моментов в исследованиях для этой книги произошел, когда я был в Германии и проводил интервью с издателем Герхардом Штайдлем. У него есть издательская компания под названием Steidel. Он является ведущим издателем фотографий и книг искусства в мире и делает действительно удивительные книги. Карл работал с ним на протяжении десятилетий. Я подумал, что раз он немец, может быть, у него есть интересное мнение об этом. Я его спросил, и он сказал: «Я не знаю, это может быть из-за того, что я был молод и новичок, или только начинал работать с Карлом, но я решил спросить у него, почему он говорит, что родился в 1933 году, когда все знают, что он родился позже. Он ответил: «Ты знаешь, Герхард, мне было стыдно. Мне было стыдно, что я родился в том же году, когда нацисты пришли к власти и начали преследование еврейского народа. И я не хотел быть связанным с этим». Это очень трогательно и интересно. Я знал, что, называя дату 1938 год, он мог сказать, что не очень хорошо помнит Вторую мировую войну, потому что, если тебе два или три года во время войны, ты не очень многое помнишь. В то время как если тебе девять или десять, то помнишь многое, а ему было девять.

И есть еще один момент, который произошел позже в книге, но для меня это было откровением, потому что произошел сумасшедший инцидент в 1985 году, через два года после того, как он начал работать в Chanel. Это было очень важно для его карьеры, это открыло для меня многое. Когда я впервые прочитал об этом, я подумал, что это просто один из тех дерзких модных скандалов, которые случаются. Был кто-то, кто на самом деле нанял его в Chanel, а Китти Д'Алессио в Нью-Йорке наняла кого-то другого, чтобы спроектировать мелкие детали. Карл этого не любил. Ему не нравилось, что кто-то другой проектирует некоторые вещи. Произошел конфликт, который стал скандалом сезона. Мы задавались вопросом: уйдет ли Карл из Chanel? Он сказал, что может уйти, а к тому времени он сделал четыре-пять коллекций для дома, и был на первом пике своей карьеры. Но когда это было решено в его пользу, он проявил дерзость: «Хорошая новость в том, что Китти Д'Алессио теперь отвечает за специальные проекты в Chanel. Плохая новость в том, что нет специальных проектов». Это довольно злобная кошачья битва посреди модного сезона, что всегда происходит. Но на самом деле это намного больше, чем просто скандал. Карл сказал: «Если я буду креативным директором Chanel, я буду креативным директором Chanel. Это будет полностью мой голос, мое видение, и мы не будем позволять кому-то размывать его». Я говорил с другими людьми, которые были там в то время, и они подтвердили важность этого момента. Карл привел Chanel из состояния практически банкротства в 1983 году к компании стоимостью одиннадцать миллиардов долларов к моменту своей смерти. И это случилось, в том числе, и по причине того, что Карл решил: «Это будет мое видение».

Copyright HFPA©

- Вы следите за королем Карлом с самого начала, с пятидесятых годов в Сен-Жермен-де-Пре, затем в 70-е, 80-е, 90-е и до сегодняшнего дня. То есть, вы видели процесс трансформации. Он ведь настоящий хамелеон. Он продолжал меняться, впитывать разные культуры, разные моменты. Но для вас, для человека, который провел с ним столько времени и изучил его глубоко, в какой период он лучше всего выражал свою личность, что позволяло ему лучше выразить свою работу, себя как человека и все остальное? 60-е, 70-е, 80-е?

- О, это очень интересный вопрос. Трудно выбрать только один период. Я бы сказал, что по разным причинам это было несколько разных периодов. Начало 70-х годов, например, из-за свободы, которой он пользовался. Он работал на Fendi и Chloe, был связан с Антонио Лопесом, удивительным модным иллюстратором из Нью-Йорка. Он начинал единственные настоящие отношения в своей жизни и выступал в роли фриланс-дизайнера моды, кем прежде никогда не был никто другой в моде. Он работал на несколько домов моды, не строил свой собственный дом моды, а был свободным агентом. И он действительно начинал понимать роль медиа. Это начало его времени сотрудничества с медиа. У меня есть цитата от Карла, когда я впервые встретился с ним в главе «Отношения с медиа». Цитата Карла звучит так: «Я, как Шахерезада, знаю, что нужно делать, чтобы султан никогда не засыпал». Правда это удивительная цитата? Он знал, что начиная с шестидесятых, семидесятых годов, в тот момент, как я читал интервью с ним из 1973 года, вы видите формирование его личности. Вы знаете точно, кем он станет.

А другой ключевой момент — это все время с 2004 года и до конца его жизни, последние 15 лет его жизни. Он потерял 40 кг веса, избавился от некоторых друзей, которые, по его мнению, были не нужны. Он сотрудничал с H&M, что перемещает его на другой уровень. Он был знаменит в мире моды десятилетиями, но после H&M он становится всемирно известным. Это как будто он действительно охвачен и оценен каждым социально-экономическим уровнем, каждой возрастной группой и по всему миру. И тогда он начинает показывать шоу Chanel в Гранд Пале, и эти показы Chanel в Гранд Пале начиная с 2005 года до тех пор, пока Карл не умер, поднимают его работу на новый уровень. Он делает невероятные шоу, а давайте привезем айсберги и сделаем шоу вокруг айсбергов. Давайте запустим ракету и полетим. Давайте сделаем весь Гранд Пале как французский сад, как в «Последний год в Мариенбаде». Это были шоу, которые были настолько впечатляющими и удивительными в плане декораций, музыки и моды, что их освещала не только модная пресса, но и ВВС и все виды газет по всему миру, которые освещали последние экстравагантные показы Карла для Chanel. Так что, я думаю, последние 15 лет были очень важны. И удивительно, что он умер в 85 лет, все еще работая. Он работал в день своей смерти. Это экстраординарно.

- Что такого в Лагерфельде делало его больше, чем жизнь, а иногда даже более популярным, чем его коллекция?

- Что в нем такое, что делает его выдающейся личностью? Я возвращаюсь к цитате о Шахерезаде: «Я похож на Шахерезаду. Я знаю, что нужно сделать, чтобы султан никогда не заснул». Карл очень хорошо знал, что нужно сделать, чтобы журналисты были заинтересованы им. Он был очень хорош в создании достаточного количества контрверсий, чтобы привлечь внимание людей. Я упомянул один момент, который был всего лишь глупой маленькой историей, но это была история, которую я сделал для журнала W, где мы провели интервью с множеством дизайнеров в Лондоне и Париже и сделали портреты. Ив Сен Лоран, который был на четыре года моложе Карла, казался истощенным на тот момент, по крайней мере, так мне показалось. И когда я сделал для него этот портрет, он выглядел немного вымотанным. Во время интервью он сказал мне вот что, и я процитирую его: «Я увидел столько платьев в своей жизни…» И потом он просто замолчал. Казалось, что он был исчерпан. Казалось, что он был истощен.

А для Карла мы сделали фотографию с моделью Кристен Макминами на заднем сидении его автомобиля. И Карл выглядел потрясающе в черном костюме Yohji Yamamoto. Кристен Макминами тоже выглядела потрясающе. И цитата от Карла: «Я должен был бы идти пешком, но на улице люди всегда спрашивают меня о работе». Он создавал именно тот вид яркости, который удерживал людей в заинтересованности. Это часть того, что делало его великим помимо его работы. Он делал потрясающую работу.

Его карьера длилась 65 лет, он делал потрясающие вещи в течение многих лет. Когда я начал исследовать, как Карл воспринимался в семидесятых, например, потому что, когда он начал работать в Chanel в 1983 году, был некоторый скандал вокруг этого — немецкий дизайнер во французском доме. Люди были немного шокированы. Но когда я начал действительно читать отзывы и видеть, как Карл воспринимался в мире моды и СМИ до Chanel, это было очевидно, что они должны были выбрать Карла. Так что я думаю, что он создал все, благодаря своей личности.

Copyright HFPA©

- Он был мечтой для интервью, потому что не жонглировал словами, и я помню, как интервьюировала его в начале 2000-х, и он в основном говорил плохо о каждом, особенно о других модных дизайнерах. но не находите ли вы, что это обычно признак человека, который был ранен и пострадал? Отчего эта его уязвимость и откуда она произошла?

- Ну, как рассказывает Карл, его мать была довольно суровой. Истории, которые он рассказывал о своей матери, довольно необычны. Если честно, мне трудно это все воспринимать. И то, что я пытался сделать в книге, я просто цитировал людей, которые ее знали, и давал представление о том, что говорил сам Карл и о том, что говорили другие люди. Для меня она остается немного неясной фигурой. Но это определенно был формирующий момент — иметь мать, которая говорит тебе, что ты говоришь слишком медленно, и то, что ты говоришь, не очень интересно. Так что тебе действительно нужно научиться говорить быстрее.

А когда он носил тирольский костюм, она сказала, что он выглядит как старая лесбиянка. Но то, что вызывает сострадание из этих комментариев о его матери, так это то, что некоторые из них звучат слишком похоже на то, что говорит сам Карл. И поэтому мне трудно понять, насколько это его мать, а насколько это сам Карл, говорящий о своей матери. Это сложный вопрос.

Но я думаю, что вырасти в нацистской Германии в середине Второй мировой войны — это тоже формирующий и, очевидно, очень трудный момент. Мне кажется удивительным случай в 1945 году, когда он видит картину, и просит родителей купить ее, а родители покупают картину, но другую, он кричит на них, заставляет их идти в галерею и покупать эту картину на Рождество. И эту картину он всегда носил с собой. На картине была изображена сцена 18 века с мужчинами в белых порошковых париках, сидящих за круглым столом, эту картину Карл всю оставшуюся жизнь имел при себе, разговаривая с ней. Это был очень изысканный момент. Он даже не знал, что это представляет французский 18 век, но это привело его к анализу и изучению французского 18 века, разных писателей, разных исторических фигур и т. д. И мне кажется удивительным, что в 1945 году, в самый темный период в истории, разрушенная Германия, нацисты, миллионы евреев убиты, Карл знакомится с этим сверкающим миром. Он занавешивает этой картиной Германию и то, что там происходит, и полностью фокусируется на Франции в 18 веке. Он фокусируется на Париже.

Есть такой немецкий художник Герхард Рихтер, который родился в том же году, что и Карл. Он жил недалеко от Дрездена, немецкого города, и видел бомбардировку Дрездена, и он использовал этот опыт в своём искусстве. Самолёты, сбрасывающие бомбы, нацистские униформы, и говорил на тему темноты войны и нацистской эры. Карл поступил наоборот. Он никогда больше не хотел на это смотреть.

Мне недавно дали статью, Карл изучал Париж, прежде чем приехать сюда. Я знал, что он чувствовал, что знает город наизусть, ещё до того, как приехал сюда в 1952 году в возрасте 19 лет. Я знал, что он чувствовал, что действительно знает город вдоль и поперёк с момента своего прибытия. Но я прочитал в этой статье, что когда он вышел из поезда, его первой мыслью было: «Я дома!». И это потрясающе.

- Как он начал свою карьеру? Я понимаю из того, что вы говорите, что он был богатым ребенком. Как же он начал заниматься модой?

- Да. Это хороший вопрос. Да. Его отец производил немецкий аналог быстрорастворимого молока Carnation. И они были богаты. Карл приехал в Париж очень молодым, учился, а затем в 1954 году он выиграл конкурс дизайна для любителей моды. Людей, которые не работали в мире моды. Тысячи человек участвовали в том году. Он выиграл в номинации «Лучшее пальто», которое сам разработал. Благодаря этому успеху он смог работать с модным домом Пьера Бальмана, который и по сей день является крупным домом моды, и он смог продемонстрировать свой дизайн на модели, которая работала важным модельером в доме Пьера Бальмана на мероприятии в Париже в декабре 1954 года. В тот же год в номинации «Лучшее платье» выиграл Ив Сен-Лоран. Итак, было трое победителей: Карл, Ив Сен-Лоран и еще один молодой дизайнер, который фактически не продолжил работу в сфере моды. Это дало начало карьеры Карла. А в январе 1955 года он начал работать в Пьер Бальмане. Это событие помогло ему заявить о себе. Мне было интересно найти альбом того года. Он отправил эту информацию своей матери в Германию, и она сохранила плакат и всю переписку о победе, а также всю его переписку с Военным Бюро, все статьи на французском и немецком языках о том событии.

Мне интересно, что начало его карьеры связано, конечно, с модой и работой, потому что он сразу же начал работать. Но это также связано с медиа. Потому что с самого начала это связано с прессой: «О, пресса здесь, они снимают». Речь идет обо всех этих вырезках из прессы, которые он отправлял своей матери. Итак, с самого начала это связано: пресса, мода и успех.

- Что приходит вам сразу на ум, когда вы думаете о Карле Лагерфельде и кино?

- В книге я пытался упомянуть кинематографические моменты, важные для него. Помните ли вы фильм «Белая лента» Михаэля Ханеке? Карл рассказывал, когда он увидел этот фильм, он не мог спать несколько дней, потому что был настолько потрясен, фильм был очень интенсивным и напомнил ему о юности. И поэтому я постарался в книге не просто привести его цитату, но и объяснить фильм и оживить его. Или, когда он приехал в Париж, он объяснял, что это было, как французский фильм. Он часто связывал то, что происходит в его жизни, с кинематографическим характером. Я также думаю, что он был увлечен актерским мастерством.

Я достаточно говорил с актрисами, которые имели с ним постоянные отношения. Одна из них мне очень нравилась, это была Диана Крюгер, немецкая актриса. Она впервые встретилась с Карлом, будучи подростком, когда была моделью, а затем, когда она захотела заниматься актерским искусством, Карл услышал об этом и очень ее поддерживал. А потом в разное время, например, в прекрасном фильме «Прощай, моя королева», где она изображает Марию Антуанетту в последние дни ее жизни, режиссерская работа Бенуа Жако. А Карл был экспертом по Франции 18 века, и она говорила с ним на эту тему во время съемок. Он давал ей книги и много рассказывал о Франции 18 века. Так что он очень интересовался актерским ремеслом.

Честно говоря, есть еще и элемент знаменитостей, красной дорожки, потому что, я думаю, что за последние 20-30 лет это все стало еще более важным для модных домов. Я думаю, что Карл понимал и ценил это. Chanel и Fendi были очень успешны в использовании силы знаменитостей, силы Голливуда. Так что это еще один элемент мира Лагерфельда. Кроме того, Карл был фотографом, он снимал короткометражные фильмы. Я лично не думаю, что короткометражные фильмы, которые он режиссировал, являются лучшей частью его творчества, потому что мне больше нравится его фотография, но мне кажется, что фильмы могли бы быть написаны лучше. Но я думаю, факт того, что он снимал фильмы, интересен.

- Превратить Дом Шанель в индустрию с капиталом на 11 миллиардов долларов после банкротства – это невероятное достижение. Расскажите, какова была его стратегия помимо его видения?

- Ну, его взгляд был действительно интересным. Это то, что он хотел сделать. Я знал, что Карл никогда не хотел говорить о прошлом, но я всегда считал, что это было неискренним с его стороны. Потому что никто в мире не знал больше об истории, чем Карл. Но отличие в том, что он не хотел говорить о своем собственном прошлом. Таким образом, он знал историю моды так же хорошо, как, я бы сказал, большинство кураторов моды.

Так что, когда он начал работать в Chanel, он погрузился в изучение истории Габриэль Шанель и истории Дома. И также важно помнить, что поскольку в последние десятилетия мы имели столько людей, которые пошли в дома мод и сделали прорыв. Том Форд сделал это в Gucci на удивительном уровне, и другие сделали это в других домах. И сейчас огромными группами дизайнеры продолжают пытаться сделать что-то подобное. Но в тот момент этого еще не было. Ева Салал заняла место Кристиана Диора сразу после его смерти, но не было людей, которые пришли бы в практически мертвый дом и сделали его новым и захватывающим. Так что Карл рисковал, и многие друзья отговаривали его. Кто-то говорил, зачем ты это делаешь? Это бабушки, носящие Chanel в тот момент, когда Chanel умер. Но Карл чувствовал, что есть что-то, в воздухе что-то такое было. Я упоминал этот момент в книге. Был кто-то, кто занимался дизайном Chanel до Карла, и он пытался сделать готовую одежду. Он взял знаменитого панка в Париже по имени Эдвидж и одел его в старомодный костюм Chanel и отправил в La Palais, который был большим ночным клубом. И это уже было революционной идеей. Панк, носящий старую Chanel в диско в Парижском эквиваленте Studio 54.

И кто-то предположил, что Карл, который очень хорошо понимал все, что происходило в мире моды, увидел это и понял, что есть что-то интересное, что можно сделать с этим старым домом, чтобы сделать его современным. Удивительно в его работе то, что он действительно глубоко изучал Chanel, он разобрался, как можно использовать элементы Chanel, чтобы сделать их современными? И это он делал с первого показа в январе 1993 года до своей смерти. Он продолжал играть со словарем Chanel, постоянно переосмысливать его и делать его свежим и современным.

- Я знаю, что недавно было объявлено, что на Disney Plus будут показывать ограниченный сериал «Кайзер Карл», где Даниэль Брюль будет играть Карла. я просто хотел узнать, есть ли у вас какие-либо знания или мысли по этому поводу и о том, как Даниэль справится с ролью Карла.

- Это работа, основанная на французской художественной биографии. Во-первых, она использует название, которое Карл ненавидел «Кайзер Карл», потому что это антигермански звучит. И, насколько я понимаю, она очень сосредоточена на одном году в жизни Карла — 1972 году. Я не участвую в этом проекте. Как я уже упоминал, у нас есть документальный фильм на основе этой книги, над которым мы сейчас работаем. Я сосредоточен на этом. Вы, вероятно, также знаете, что Джаред Лето предложил сделать художественный фильм о жизни Карла, и он хотел бы сыграть Карла сам. Я в этом тоже не участвую. Но, да, различные проекты идут.

- Хорошо, мы также ждем документальный фильм, но пока у нас есть книга, и мы любим и ценим ее.

За событиями в Кыргызстане следите в Телеграм-канале @akipress.